<<
>>

«ПОСОЛЬСТВО» ИМПЕРАТОРА МАРКА АВРЕЛИЯ В КИТАЙ (166 г.)

Эта страна [Дацинь, то есть Римская империя] очень обширна, в ней много городов и она владеет большим числом покоренных земель. Стены [домов] из камня. На дорогах стоят почтовые станции.

Жители волосы стригут и носят красивое платье. На войну берут с собой барабанщиков, знамена и палатки. Столичный город имеет около 100 ли в окружности. В нем 10 дворцов, в 10 ли один от другого. Колонны во дворцах из горного хрусталя1. Выс­ший совет состоит из 36 военачальников. Цари [консулы] воз­водятся на престол по избранию. Там много золота, серебра и дра­гоценных камней и жители очень богаты, особенно благодаря торговле с парфянами и индийцами2. Оттуда вывозят все драго­ценности и редкости, которые можно найти в других государ­ствах. Жители прямодушны и справедливы, а купцы назначают цены без запроса. Зерно всегда дешево. Управление государством обеспечивается богатой казной. Если приезжают посланники из соседнего государства, то с границы их везут прямо в столицу по почте; а по прибытии в столицу им дарят золотую монету.

Их цари давно искали случая направить посланцев в Китай, но ань-си [парфяне], желая одни торговать шелковыми тканями, не пропускали дациньцев через свои пределы.

Так продолжалось до девятого года правления Янь-си [166 г. и. э.], когда дациньский правитель Ань Тунь отправил посоль­ство, которое вступило в Китай с границы Аннама. Оно принесло в качестве дани слоновую кость, носорожьи рога и панцирь черепахи. С этого времени установилась прямая связь. Но в списке даров нет драгоценностей, это дает основание предполо­жить, что они их утаили3.

1 Так следует расшифровывать это предложение, согласно Краузе. См. F. Е. A. Krause, Geschichte Ostasiens, Gottingen, 1925, В. I, S. 398 (примечание 283). Раньше переводили так: «Они расположены у воды и под­держиваются колоннами»,— и отсюда делали вывод, что речь идет не о Риме, а о Византии, которую китайцы позднее называли Фулииь (sig rrp noki\).

Такое объяснение неправильно.

2 Бичурин переводит «с Аньси и Индией».—Прим. ред.

3 «Хоухапыпу», гл. 118. См. J. de Guignes, Histoire generale des Huns, des Ti res, des Mogols et des autres Tatares occidentaux, Paris, 1756, у. I, II, ch. LXX'VIII. [Ср. Н.Я. Бичурин, указ, соч., т. II, 1950, стр. 225—

«Хоухапыпу»—история младшей Ханьской династии», хотя и была написана Фань Е (ум. в 445 г.) только в V в., основывалась на древних тек­стах и считалась надежным источником. В них содержится очень своеобразное дополнение к событиям 166 г., открывающее широкую перспективу действи­тельно мирового масштаба. По всем данным, в октябре 166 г. в первый раз в тогдашнюю резиденцию китайского императора Хуань-ди прибыло посоль­ство римского императора и передало подарки, которые не были особо цен­ными и поэтому вызвали некоторое пренебрежение и своеобразное подозре­ние. Что в основе своей это сообщение достоверно, не подлежит сомнению. В противном случае в Китае не могли бы так точно знать, как звали тогдаш­него римского императора. По-китайски его имя передается как Ань Тунь, что, бесспорно, является искажением латинского Антония. Как приемный сын императора Антонина Пия (138—161), император Марк Аврелий, пра- вивший в 161 —180 гг., действительно носил это имя.

Тем не менее утверждение, будто в то время в Китай прибыло настоящее посольство императора Марка Аврелия, следует поставить под большое сомнение. В римских источниках того времени ничего не сообщается о посылке такого посольства и его возвращении. Нет никаких предпосылок и для пред­положения о частном поручении императора. Остается только допустить, что император Марк Аврелий не имел ни малейшего представления о «посоль­стве», якобы направленном к серам.

По всей вероятности, речь идет о сирийских купцах, которые в то время были сильно заинтересованы в торговле китайским шелком. Они совершали путешествия в Китай с торговыми целями и по прибытии туда представлялись как послы, чтобы придать себе большую важность и обеспечить лучший прием.

Раскрыть такой обман в то время было невозможно. Видимо, подобные про­делки были тогда обычным явлением и считались даже «заповедью умного дельца»[MIII][MIV].

Разумеется, «послы» должны были рассказывать о Риме и его императоре. То, что они правильно передали имя императора, не удивительно, но их рас­сказы о Риме и его населении не следует принимать всерьез, так как сирий­ские купцы едва ли бывали когда-либо в Италии. Многие подробности они, видимо, черпали из собственной фантазии или из слухов.

Вероятность того, что титул императорских послов.они присвоили себе без всякого на то права, очень сильно возрастает, если принять во внимание крайнюю скудость подарков, переданных ими от имени римского императора. Если бы такой государь, как Марк Аврелий, захотел послать подарки импе­ратору Востока, то он не поскупился бы. Ведь в таких случаях было принято проявлять особую щедрость, чтобы внушить государю, получающему подарки,

особое уважение к могуществу и богатству державы, посол которой переда­вал дары. Успех дипломатической миссии нередко зависел от ценности пере­данных даров. Трудно себе также представить, чтобы Марк Аврелий выбрал в качестве подарков именно слоновую кость, носорожьи рога и панцирь чере­пахи, которые в Азии встречались несравненно чаще, чем в Римской империи. Хирт указывал, что в то время сирийские купцы были заинтересованы в вос­становлении прерванных после войны с Парфией коммуникаций, по которым проходила торговля шелком, и стремились к созданию морских путей. Дерз­нув представиться в качестве послов римского императора, они, видимо, лишь в последний момент вспомнили о подарках для повелителя Китая. Сирийцы, вероятно, наспех купили или выменяли их где-нибудь в Трунбо (Аннам) или другом месте на Дальнем Востоке1. Клапрот придает китайскому сообще­нию несколько более точный смысл, переводя последнюю фразу так: «Дань была не очень цепной.

Тогда думали, что послы самые ценные [подарки] утаили»2.

Интересно, что вскоре после этого в Римской империи стало гораздо больше известно о производстве шелка. У Павсания (II в.) мы впервые обна­руживаем хотя бы поверхностное знакомство с шелковичным червем. Он пишет:

«Этот зверек, сер (ат)р) [то есть червь], в 2 раза больше самого большого паука, в остальном же похож на пауков, которые плетут паутину на деревьях. Как и у них, у него 8 ног. Серы кормят этих животных, строя для них летние дома»3.

Для нашей оценки путешествия не имеет значения, было ли это настоящее посольство или, что гораздо более вероятно, мнимое. Во всяком случае, оно свидетельствует о твердой решимости установить связи во все­мирном масштабе, способствовать развитию старых и создавать новые торго­вые пути. Поэтому путешествие мнимых послов заслуживает внимания, тем более что в то время все сухопутные дороги к китайской границе были блоки­рованы.

Раньше ученые склонны были верить в официальный характер путеше­ствия и в действительное «посольство» гораздо больше, чем теперь. Они видели в этом событии проявление замечательной по размаху и глубине замыслов торговой политики императора Марка Аврелия. Однако об этом не может быть и речи, как подчеркивал с полным основанием французский синолог Шаванн.

«В этом знаменитом посольстве хотели видеть доказательство того, что Марк Аврелий пытался завязать связи с Китаем по морю, так как сухопутная торговля шелком была прервана в результате походов Авидия Кассия против парфян и начавшейся вслед за ними чумы. Но, с одной стороны, похоже, что человек, выдававший себя за посла Марка Аврелия, был всего лишь простым купцом без особых полномочий, а с другой стороны, как будет показано ниже, уже с 120 г. музыканты и жонглеры из Дациня (Восточное Средиземноморье)

1 F. Н і г t h, Uber den Seeverkehr Chinas im Altertum, «Geographische

Zeitschrift», 1896, S. 447.

2 H. L. Klaproth, Tableaux historiques de l’Asie, Paris—London Stuttgart, 1824, p.

69.

3 Лавсани й, VI, 26, 4

посещали Бирму. Это доказывает, что морские связи между Ближним и Даль­ним Востоком возникли помимо Марка Аврелия»1.

Едва ли можно сомневаться в истинпом характере мнимого посольства, поэтому автора совсем не удивляет отсутствие сообщений о дальнейшей судьбе «послов». Но Рихтгофену это казалось странным, и он высказал предполо­жение, что участники путешествия 166 г. на обратном пути погибли2. Автор не видит никакого основания для такого предположения. Если путешествен­ники были послами-самозванцами, то вполне естественно, что они постара­лись вернуться на родину, привлекая к себе как можно меньше внимания и радуясь тому барышу, который они, по всей вероятности, получили. По, мнению автора, из китайского источника косвенно вытекает вывод, что «пос­лы» счастливо вернулись домой. Иначе вряд ли было бы написано, что только с этого времени установилась «прямая связь со страной» [римлян]. Следует, пожалуй, добавить, что вскоре за торговым путешествием 166 г. последовали повторные поездки, что вряд ли было бы возможно, если бы успех первого проникновения в столицу Китая не стал широко известен в заинтересованной в переработке шелка. Итак, «посольство», благополучно вернулось домой.

Сирии, особо должно быть,

Для нас здесь наибольший интерес представляет вопрос

о том, каким

путем «посольство» могло проникнуть в столицу китайского императора и вер­нуться оттуда домой. Этот вопрос приобретает необычайное значение, если принять во внимание, что тогда нельзя было воспользоваться наземными путями, и вспомнить затронутые в гл. 62 проблемы из истории транспорта. Можно ли вообще дать ответ на этот вопрос?

Наш источник сообщает только, что «посольство» прибыло от границы Аннама. Отсюда исследователи неизменно делали заключение, что эти путе­шественники морем должны были добраться до Тонкинского залива, пример­но до гавани Тяочжи в устье Красной реки (см. гл. 62), и оттуда сухопутными дорогами дойти до столицы, а затем, естественно, тем же путем'вернуться обратно.

Автор не может согласиться с этой гипотезой. Если около 160 г. уже был известен этот путь к столице Китая, то непонятно, почему об этом ничего не знал Птолемей. Ведь для него плавание за Забы (то есть за Сингапур) приводило в какие угодно страны, только не в Страну серов. Хочется со всей серьезностью поставить вопрос о том, пе следует ли в данном случае учиты­вать рассмотренные в гл. 62 возможные связи между Бирмой и столицей Китая. До «границы Аннама» (под которым в те времена подразумевалось современ­ное Бакбо) можно было так же легко добраться со стороны Бирмы, как и от устья Красной реки. Безусловно, Юль был прав, когда писал о «посольстве» 166 г., что оно, «несомненно, совершило плавание по морю», но он заблуж­дался, когда вслед за этим утверждал: «ибо оно перешло границу Китая между Юньнанью и Тонкином»3.

1Е. Chavannes, Les pays d’Occident, d’apres le Heou Han chon, «T’oung pao», 1907, v. VIII, p. 185.

8 F. R і c h t h о f e n, China, Berlin, 1877, В. I, S. 512.

3 H. Yule, Cathai and the way thither, London, 1866, Ch. LXII.

«1

Такое обоснование неправильно, если нужно доказать, что плавание по морю могло закончиться только в одной из гаваней Тонкинского залива. Выше, в гл. 62, было показано, что до «границы между Юньнаныо и Бакбо» можно было добраться гораздо легче другим путем.

III

Вероятность того, что наши «послы» 166 г. прибыли от побережья Бир­мы, следуя далее по рекам и сухопутным дорогам в Юньнань, возрастает, если учесть, что, судя по всему, два индийских посольства, прибывшие с визи­том к императору Хуань-ди незадолго до этого, в 158/59 и 1612 г.1, попали в Китай по суше через Бирму. Если Пеллио утверждал, будто в первые столе­тия нашей эры все иностранные посольства, посетившие Китай, совершали путешествие через Бакбо, то это всего лишь логическое умозаключение2. Просто Пеллио не мог себе представить другого морского пути, кроме как через Тонкинский залив. Однако мы уже показали, что в такой гипотезе нет необходимости. Принимая во внимание приведенные в гл. 62 свидетель­ства, автор решается даже выдвинуть противоположную точку зрения. После того как были блокированы сухопутные дороги через Центральную Азию, обычные путешествия во внутренний Китай еще долгое время после Птоле­мея совершались по Иравади и через Юньнань. Только значительно позднее путешествия ко двору китайских императоров превратились в морские пла­вания по прибрежным водам Тихого океана. Между прочим, Герман еще в 1913 г. ставил вопрос, не совершило ли (посольство) 166 г. путешествие через Индокитай по сухопутной дороге3. Автор полагает, что это предполо­жение не лишено смысла.

После «посольства» 166 г. у нас имеются лишь весьма скупые прямые свидетельства о позднейших путешествиях из Римской империи в столицу Китая. Разумеется, из сообщения, что с 166 г. существовала «прямая связь» с Римской империей, мы можем сделать заключение о довольно частом использовании этого пути купцами в позднейший период. Однако эти случаи, естественно, пе фиксировались в китайских государственных летописях. Путешествие купцов от 166 г. вряд ли удостоилось бы чести быть занесенным в «Хоуханыпу», если бы в Китае не приняли его за посольство императора Ань Туня. Итак, не следует удивляться тому, что в последующие столетия появление в Китае людей из Римской империи отмечалось только тогда, когда его можно было связать с какой-либо дипломатической миссией.

Еще гораздо более загадочным, чем «посольство» 166 г., представляется аналогичное событие, произошедшее в 226 г., о котором мы здесь расскажем л инти вкратце. Китайские источники сообщают, что в этом году к император­скому двору прибыл «путешественник из Дациня»4, которого «по неизвест­ным причинам» китайский губернатор из Тонкина «прислал к императору

1 Е. Ghavannes, op. cit., р. 193 (и след.).

2 «Bulletin de l’Ecole frangaise de l’Extreme Orient», 1904, p. 133.

3 A. Herrmann, Die alten Verkehrswege zwischen Indien und Siid- china, «Zeitschrift der Berliner Gesellschaft fur Erdkunde», 1913, S. 787.

4 «Вашпу», гл. 54.

Сунь Цюаню в Китай»1. Он также, видимо, выдавал себя за римского посла, или по крайней мере его принимали за такового, ибо сообщается, что Сунь Цюань передал ему в качестве подарка для римского императора 20 карликов. Таинственному путешественнику в китайских летописях дано имя Чинь- лунь или Цинь-лунь, которое не поддается никакому толкованию. Этой загадочной истории нельзя дать никакого приемлемого объяснения2. Но как бы то ни было, об истинном посольстве здесь не может быть и речи.

Единственное подлинное посольство из Рима, которое, видимо, можно подтвердить свидетельствами, прибыло в Китай в 284 г. Следует отметить, что позднее, в средние века, такие посольства из Византийской империи, хотя и редко, с большими перерывами, направлялись в Китай неоднократно. О посольстве 284 г. мы узнаем3, что руководителем его был некто Гераклий и что участвовал в нем его брат, названный китайцами Бо-до-ли, видимо Фео­дор. Мы не знаем, какой римский император направил в Китай это посоль­ство. Ведь в то время правители сменялись очень часто: с 276 по 282 г. правил Проб, затем с 282/83 г.—Кар, а позднее—Нумериан и Карин. Если данные китайских источников верны, то отправить посольство мог только Проб, так как путешествие в Китай едва ли могло продолжаться менее 2 лет.

Вероятность того, что Рим мог тогда сделать попытку установить дипло­матические отношения с Китаем, не так уж мала. К тому времени налади­лись сравнительно оживленные торговые сношения с Китаем, которые, прав­да, прервались еще до конца III в. Об этой торговле свидетельствует огром­ное количество римских, александрийских, китайских и других монет, най­денных в Центральной Азии, Китае, Намбо (Кохинхина) и т. д. В 1835 г. в про­винции Шаньси было найдено 16 римских монет, относящихся к трем столе­тиям, от Тиберия до Аврелиана4. Они были приобретены шанхайским банки­ром. Примерно через 30 лет в Намбо была найдена большая медная монета императора Максимина I (235—238)5, которая попала туда, видимо, морским путем. Позднее Гедин6 нашел в Таримской впадипе александрийские моне­ты, а Стейн в Хотане—китайские монеты, относящиеся к 25—200 гг.7

Все это свидетельствует об оживленной торговле шелком в древности. Частые жалобы Плиния на чрезмерную утечку металлических монет в во­сточные страны8 побудили исследователей к утверждению, что китайцы в уплату за свой шелк принимали только деньги, а не товары. В такой общей форме это утверждение неправильно. Хирт приводит перечень 60 различных

1 F. Н і г t h, China and the Roman Orient, Leipzig, 1855, p. 85, 306; F. Richthofen, op. cit., В. I, S. 510.

2 A. Gutschmid, Geschichte Irans, Tubingen, 1888, S. 151.

3 H. L. Klaproth, op. cit., p. 70.

4 «The Academy», 1886, p. 316.

6 «Revue numismatique», 1864, p. 481.

6 Свен Гедин—шведский путешественник, исследователь Центральной Азии, и в частности района Кашгарии.—Прим. ред.

7 М а г с A u ге 1 Stein, Explorations in Central—Asia, London, 1906—1908.

8 P 1 іn., N. H., VI, 101; XII, 84.

товаров, ввозившихся в Китай с Запада, в том числе 17 сортов сирийских тканей, драгоценные камни, геммы, цветное стекло, ковры, лекарственное сырье, украшения из янтаря и кораллов и т. д.1 Видимо, как раз со вступле­нием на престол императора Аврелия появилась возможность еще раз развер­нуть торговые связи в значительном масштабе. Но они могли развиваться лишь в течение короткого промежутка времени, примерно до 100 г. Послед­ние свидетельства беспрепятственных сообщений по суше между Китаем и районом Сыр-Дарьи относятся к 289 г.2Затем всякие следы торговых свя­зей через Центральную Азию снова исчезают на 300 лет.

Очень возможно, что путешествие в Китай подлинного римского посольства, относящееся к 284 г., непосредственно связано с восстанов­лением сухопутной торговли и было совершено по суше. Относительно того, каким путем следовало посольство Гераклия, нет никаких свиде­тельств. Но, принимая во внимапие, что 282—286 гг., к которым только и может относиться рассматриваемое путешествие, как раз и были куль­минационным периодом развития сухопутной торговли, представляется вполне вероятным, что римское посольство следовало упоминавшимися путями парфянских и других послов. Безоговорочное решение этого вопроса дать, пожалуй, невозможно.

Во всяком случае, если раньше считалось само собой разумеющимся, что иностранные послы совершали плавание по морю до Тонкинского залива, то по отношению к посольству Гераклия от 284 г. это предположение не толь­ко нельзя доказать, но оно представляется весьма неправдоподобным. По- етому следует подвергнуть серьезному сомнению, действительно ли таинствен­ный Чинь-лунь, как это принято было считать и как недавно утверждал Гер­ман3, совершил в 226 г. плавание по морю до гавани Тяочжи в устье Красной реки, откуда по суше добрался до резиденции императора, а затем тем же путем вернулся обратно. Как известно, сразу же после падения Ханьской династии (221 г.) Трунбо (Аннам) вместе с внешней гаванью Тяочжи был снова утерян Китайской империей и присоединился к ней только через 400 лет в 618 г., причем оставался китайским до 945 г. Поэтому автор считает ма­ловероятным, что путешествие Чинь-луня проходило по морю до Тяочжи. По" скольку пользоваться сухопутными дорогами в то время было невозможно, Чинь-лунь, по мнению автора, мог добираться до границ центрального Бакбо только от Бирмы, а затем направился оттуда ко двору китайского импе­ратора.

Герман весьма определенно утверждал, что «Тяочжи был последним пунктом высадки чужестранцев»4. Эта мысль Германа была дополнена позднее предположением, что в результате отделения Трунбо от Китая после 221 г.

1 F. Н і г t h, op. cit., p. 72 (и след.), 288 (и след.) См. также «Ver- handlungen der Berliner Gesellschaft fur Erdkunde», 1889, S. 55.

2 M. A. Stein, Ancient Khotan, London, 1907, p. 537.

3 Cm. Paul y-W і s s о w a, Real-Encyclopadie der klassischen Alter- tumswissenschaft, В. IX, 1, S. 51.

4 Ibidem.

место Тяочжи занял Гуанчжоу1. Эти гипотезы представляются автору непра­вильными, когда речь идет о проникновении иностранцев из Передней Азии и Римской империи во внутренние районы Китая. Если предоставлялась воз­можность, они предпочитали пользоваться больше сухопутной дорогой, чтобы добраться до столицы Китая. Когда же эта дорога была закрыта, чужеземцы со­вершали плавание по морю до Иравади, а затем из Бирмы стремились попасть в столицу Китая по суше, как это было показано выше. Только купцы пла­вали по водам, примыкающим к Тихому океану. Что же касается послов, то ни в одном из случаев, который можно подвергнуть проверке, нет сведений о том, что они пытались плавать по морям восточнее устья Иравади. Впро­чем, вряд ли у них когда-либо возникали поводы для этого.

1 F. Н і г t h, op. cit., p. 24.

<< | >>
Источник: РИХАРД ХЕННИГ. НЕВЕДОМЫЕ ЗЕМЛИ. ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО. МОСКВА. ИЗДАТЕЛЬСТВО ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. - 1961. 1961

Еще по теме «ПОСОЛЬСТВО» ИМПЕРАТОРА МАРКА АВРЕЛИЯ В КИТАЙ (166 г.):

  1. ПОЛОЖЕНИЕ О МЕДАЛИ ИМЕНИ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II
  2. ГЛАВА 64 ПЕРМАНЕНТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ: МАОИСТСКИЙ КИТАЙ
  3. ГЛАВА 41 КИТАЙ: КОНЕЦ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ И ПОБЕДА КОММУНИСТОВ
  4. РИХАРД ХЕННИГ. НЕВЕДОМЫЕ ЗЕМЛИ. ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО. МОСКВА. ИЗДАТЕЛЬСТВО ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. - 1961, 1961
  5. 52) Свод основных гос законов 23 апреля 1906г.
  6. Указатель имен[97]
  7. Именной указатель[1759]
  8. Сравнительный анализ административно-судебных функций Государственного Совета до и после реформы 1906 г.
  9. ГЛАВА 89 МИР ПОСЛЕ «ХОЛОДНОЙ ВОИНЫ"
  10. 54) Гос Совет и Гос Дума по основным гос законам 23 апреля 1906г.
  11. 39) Государственный строй России в первой половине XIXв.
  12. Философия Средневековья
  13. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
  14. Порядок рассмотрения дел
  15. 59) Двоевластие в России.
  16. ГЛАВА 11 ПОЯВЛЕНИЕ ЯПОНИИ НА МИРОВОЙ АРЕНЕ, 1900-1929
  17. Государственное устройство Московской Руси
  18. Земельная реформа 1861 года