<<
>>

ПЕРВЫЕ ЖИТЕЛИ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ В КИТАЙСКОЙ СТОЛИЦЕ (120/21 г. и. э.)

На первом году Юн-нин [120 г. н э.], властитель страны Піань, по имени Юн-ю-тяо, снова направил посла, который, будучи принят императором, представил ему музыкантов и жон­глеров.

Они знали заклинания, умели изрыгать огонь, связывать свои члены и сами их освобождать, переставлять головы у коров и лошадей и танцевать с тысячами шаров. Они сами говорили: «Мы люди с западного моря. Через юго-запад страны Шань можно попасть в Дацинь [Римскую империю]». В начале нового года они музицировали при дворе в присутствии императора Ань-ди [107—126 гг. н. э.]1..

Писатель позднего периода Римской империи Флор, произведения которо­го считаются весьма ненадежным источником, сообщает, что еще при импера­торе Августе, в 27 г. до и. э., в Рим прибыло китайское посольство[981][982]. Это сообщение определенно следует рассматривать как ложное, так как ни в одном латинском или китайском'источнике того времепи об этом ничего не говорится Если бы намерение китайцев отправить посольство в Рим закончилось успеш­но, то, по всей вероятности, они продолжали бы и впредь делать подобные попытки и не отказались бы от них, как от дела безнадежного (см. гл. 56).

Несомненно, что вновь открытая с 87 г. при императоре Хэ-ди «шелковая дорога» должна была оказать значительное влияние на культурное сближение между Востоком и Западом. Как уже упоминалось в гл. 57, посольства пар­фян, тохаров и индийцев проходили в безопасности через Центральную Азию в Китай и являлись ко двору императора[983].

Однако в ту эпоху римские императоры еще не делали подобных попыток. Возможно, что их планам мешала враждебность еще не покоренных тогда пар­фян. Если же такие намерения могли возникнуть после похода против парфян в 114—117 гг., то к этому времени дорога через Таримскую впадину была снова закрыта.

Первое засвидетельствованное китайскими летописями посещение римски­ми подданными двора китайского императора произошло в 120 г.

Правда, то

были не послы и не купцы, а безобидные «проезжие люди» из Римской империи. Вероятнее всего, это были сирийские музыканты и жонглеры, которые в те времена часто выступали как актеры и фокусники. Видимо, они во время своих странствий каким-то образом попали в Бирму, где и следует искать «страну Шань». Затем они «через страну царя Шань» (Юго-Западный Китай) в качестве подарка этого царя прибыли ко двору китайского императора; в дни следующе­го нового года молодой император развлекался игрой актеров, возможно выходцев из Александрии—места, где в то время собирались лучшие музы­канты»1.

К сожалению, мы больше ничего не знаем об этих оригинальных «гастро­лях» фокусников, их первоначальных намерениях, дальнейших странствиях и судьбе.

С чисто географической точки зрения необычайно интересен их засвиде­тельствованный китайскими летописями путь из государства Шань к резиден­ции императора в городе Сиань Автор полагает, что отсюда можно сделать чрезвычайно важные выводы.

Раньше предполагали, что жонглеры плыли по морю примерно до Тяоч- жи у устья Красной реки (Сонг-Коя), а затем по суше попали в глубинные рай­оны Китая. Автор считает это весьма маловероятным. Рассматриваемый воп­рос имеет принципиальное значение для выяснения того, какими путями более всего пользовались при путешествиях в столицу китайских императоров. В этой связи представляется весьма важным точное сообщение жонглеров, что в Дацинь попадают через юго-запад страны Шань Отсюда вытекают очень важные выводы, подкрепляемые другими фактами.

Если чужеземные жонглеры, как подчеркивает Хирт, попали в Китай с юго-запада, то, по всей вероятности, они приехали к императорскому двору из Бирмы, а не от Тонкинского залива. Согласно Пелио[984][985], некогда существовал восходящий к очень глубокой древности караванный путь, про­ходивший от современного города Бамо в верхнем течении Иравади через древний город Джуголин к западу от верхнего течения Салуэна, на Юнчан и Дали в Юньнани, откуда шли и другие пути к северу.

Эта дорога, возможно, тождественна «3-му пути», намеченному Фольцем[986] по данным Птолемея (от Афеиагурона к Кимаре)[987]. Путь этот во времена Птолемея, был, видимо, довольно оживленным. В общих чертах это, вероятно, тот же путь, по которо­му следовал Марко Поло, когда между 1280 и 1290 гг. он был послан ханом Хубилаем с дипломатической миссией в «империю Мянь» [Бирма], причем он, видимо, достиг района между Авой и Мандалаем[988]. Иравади вплоть до Бамо служит хорошим водным путем, и ничто не могло помешать морским судам в древности совершать туда регулярные плавания. Поэтому суда из Индии

могли, вместо того чтобы следовать по длинному и трудному в навигационном отношении пути до Тонкинского залива, доставлять путешественников в Стра­ну шелка, входя в Иравади и поднимаясь до Бамо, откуда шли хорошие кара­ванные дороги в глубь Китая. В общем речь идет, видимо, о пути в Бирму, о котором так много говорилось в период второй мировой войны. Тот факт, что намеченный здесь путь действительно нередко использовался в древности, неоднократно подтверждается литературными источниками. Китайские летопи­си сообщают, например, что в III—V вв., когда были закрыты сухопутные дороги, «диковины из Дациня [Сирии]» доставлялись в страну через Юньнань, с юго-запада, то есть из Бирмы1. Когда индийский миссионер Бодхидарма в 526 г. совершил путешествие из Южной Индии в Китай, следуя только по морю (см. гл. 68), хронист Чатао в своем произведении «Хуанхэсидаци», написанном в 730 г., выражает удивление по поводу избранного маршрута, поскольку «имеются связи с Индией через Трунбо»[989][990]. Отсюда действительно можно заключить, что маршрут через Иравади и Юньнань в первые столетия пашей эры был обычным путем, которым следовали к китайской столице, и что жонглеры, побывавшие в Китае в 120 г. были правы, когда заявляли, что путь к Дациню, в Римскую империю, идет через юго-запад страны Шань.

Отсюда, однако, вытекают культурно-исторические выводы, имеющие большое значение.

Старое предположение, что редкие путешественники из 11 пдии и Средиземноморья, направлявшиеся ко двору китайского императора, всегда должны были плыть по морю до Тонкинского залива, несостоятельно. Они, как правило, не должны были следовать по морю восточнее устья Ира­вади.

Итак, теперь становится понятным, почему мореплаватели, направляв­шиеся в Каттигару и Тяочжи, не имели никакого представления о том, что они находятся в Стране серов или вблизи от нее. В то же время посетители императорской резиденции города Сиань никогда не знали о том, что из южнокитайской гавани было удобнее и короче добраться до столицы по суше, чем из бассейна Иравади. С точки зрения общей продолжительности путешест­вия этот последний путь по Иравади обладал безусловными преимуществами и был значительно короче. Дело в том, что плавание к Тонкинскому заливу це­ликом зависело от муссонов. На ожидание изменения ветра при перемене направления плавания всякий раз затрачивалось несоразмерно много време­ни—как правило, несколько месяцев. Об этом мы узнаем из описания Марко Поло его обратного плавания из Зайтуна (Цюаньчжоу) в Индию[991]. Путешест­вие по Иравади в глубь Китая было несравненно более целесообразным. Лишь для прибытия в пункты, расположенные на побережье Китая, правильнее было пользоваться исключительно морскими путями.

В Индокитае были и другие сухопутные дороги, приводившие в определен­ные районы Китая, которому с 110 по 222 г. принадлежало и Трунбо (Аннам). Одна дорога, которую Птолемей ведет от пункта Трилингон к Агимоифону,

соответствует «4-му пути» Фольца. Она, вероятно, вела из Мандалая непосред­ственно к Тонкинскому заливу. Другая, южная дорога, от пункта «Мареуры», который нужно, видимо, искать па реке Салуэн, весьма'вероятно, шла через перевал Трех Пагод в Трунбо. Однако другие пути не играют для нашего исследования никакой роли.

Само по себе сообщение китайских летописей о событии 120/121 г.—это не более чем курьез или оригинальный анекдот. Но благодаря краткому ука­занию па то, что путь в Великую западную страну Дацинь шел через Юго- Западный Китай, это сообщение представляется нам весьма ценным.

Оно помо­гает выяснить важный факт из истории культуры, которым мы, впрочем, еще раз займемся в гл. 65.

Только получив представления о таком пути, можно понять, почему у Пто­лемея пограничная река между «Индией» и Страной Серов, то есть между более темнокожими аннамитами и китайцами, обозначена как Серое1.

Хотя Герман и внес ценный вклад в историю географии, его толкования, даже когда они относятся к более позднему времени, не свободны от различных вымыслов, и мы должны поэтому относиться к ним с большой осторожностью Относительно реки Серое он высказал следующее мнение:

«С серами, то есть с людьми шелка, название реки не имеет ничего общего, так как на морских путях китайцы были известны лишь под именем [Типаи] или ЕЬаі [Сипаи]»[992][993]. Посылка правильна, но из нее сделан совер­шенно неверный вывод. Если река, протекающая на границе Страны Серов, называется Серосом, то несомненно, что здесь едва ли возможпо случайное совпадение названия. Заключение должно быть совсем иным, а именно:

«Если на морских путях китайцы были известны лишь под названием НЬаі или Sivai, то отсюда следует, что до реки, называвшейся Серое и являв­шейся границей Страны серов, можно было добраться лишь по суше»

Приведенное выше толкование (см. гл. 58, стр. 408), согласно которому река Серое идентична Красной реке (Сонг-Кою), действительно отделяющей более темнокожих аннамитов от менее темных китайцев, приобретает боль­шую вероятность. Нужно только предположить, что путешественники, ехавшие от Иравади в Юньнань, рассматривали верхнее течение Красной реки (а не ее устье) как реку, протекающую по границе Страны серов. Сообщения Птолемея, по мнению автора, вообще исключают любое другое толкование.

Были ли фокусники с Запада, которые в 120 г. прибыли ко двору китай­ского императора, действительно первыми римскими подданными, попавшими в Срединную империю, точно сказать нельзя. Вспомним хотя бы о евреях, кото­рые начали селиться в Китае еще за 50 лет до этого (см. гл. 52) и по крайней мере частично были раньше римскими подданными. Кроме того, существует предание, что около 100 г. до н. э. фокусники из Римской империи нашли путь в Восточную Азию. Это не представляется неправдоподобным, если учесть, что именно в тот период «шелковая дорога» стала свободной.

<< | >>
Источник: РИХАРД ХЕННИГ. НЕВЕДОМЫЕ ЗЕМЛИ. ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО. МОСКВА. ИЗДАТЕЛЬСТВО ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. - 1961. 1961

Еще по теме ПЕРВЫЕ ЖИТЕЛИ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ В КИТАЙСКОЙ СТОЛИЦЕ (120/21 г. и. э.):

  1. 120) Коллективизация.
  2. Тема 2. Первые экономические школы: меркантилизм, физиократы.
  3. Кочевники, мир-империи и социальная эволюция'
  4. Монгольское кочевое общество периода империи
  5. Основные законы Российской империи
  6. Государственный строй Российской империи
  7. Гражданское право по Своду законов Российской империи
  8. 4.8. Характеристика империи Рюриковичей
  9. Земельные реформы в Российской Империи
  10. Борьба с кровной местью в Российской империи
  11. Россия к начале XX века (общественное устройство и государственный строй Российской империи)
  12. Приложение 7 Анализ распределения влияния в Государственных Думах Российской Империи (1905-1917 гг.)
  13. ТЕМА 9 - ПРАВО И СУД РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XVIII в.
  14. 9 По ту сторону государств и империй: волсдества и неформальная политика
  15. ТЕМА 8. - ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ И ОФОРМЛЕНИЕ СОСЛОВНОГО СТРОЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XVIII в.